Это пост глубоко мной уважаемого Владимира Яковлева, самого успешного и мудрого главреда Коммерсанта и представителя советской аристократии, выросшего хорошим человеком.
"Семь лет назад ушел Антон Носик.
Нет времени страшней и безысходней, чем Промежуток.
Это время между двумя оттепелями, когда летят под откос жизни тех, кто успел начать успешную карьеру короткой российской весной и не успел уехать до заморозков.
Для меня самый страшный аспект похорон Антона Носика в том, что на каждом кадре каждого видео и на каждом фотоснимке в правом верхнем углу должна была бы стоять буква R.
Repeat, Repeat, Repeat.
Я видел все это, я слышал все это — столько раз. Так хоронили друзей моего отца, умерших от всеобщего удушья 70-х.
Семен Туманов, Лен Карпинский. Кто помнит сегодня эти имена, исчезнувшие в забытьи? Даже я знаю их лишь потому, что с детства был молчаливой наблюдательной частью родительской тусовки.
Семен Туманов снял супер-хит «Ко мне, Мухтар!», ставший первым человеческим фильмом о человеческой милиции, где главную - и лучшую в своей жизни - роль сыграл Юрий Никулин.
Лен Карпинский, прекрасный журналист, собиравший огромные аудитории в газете под названием «Советская Россия».
Карпинского, наверно, сегодня назвали бы блогером.
Repeat — оттепельная слава и беспросветная ненужность, принесенная заморозками.
Repeat — уезжать нельзя оставаться и теория «малых дел» и разведенная водкой безысходность и эти, другие, творящие немыслимое и получающие в обмен благополучие.
Repeat — четверо друзей под грузом гроба. С той стороны, где ноги, легче. Сзади ставят тех, кто поплечистее.
Три Промежутка. После оттепели 20-30-х. После оттепели 60-х. После оттепели 90-х.
Россия — страна, трижды пожиравшая собственных детей. Не всех. А только лучших и самых талантливых.
Поколение поэтов и ученых, рожденное оттепелью 20-х — уничтожили в 30-х и 40-х.
Физиков и лириков, рожденных оттепелью 60-х, бесконечно одаренных, умных и ярких, навсегда влюбленных в жизнь — передушили в 70-х и 80-х.
Блогеров и промышленников 90-х, создававших бизнес из развалин, собиравших немыслимые аудитории простым умением составлять буквы в смысл — пересажали в 2000-х.
Три Промежутка — тысячи сломанных карьер, взлетов, обращенных в падения, надежд, сожранных будущим.
Не написанное, не сказанное, не поставленное, не сыгранное и не созданное, которое теперь останется ненаписанным, не сказанным и не созданным.
Навсегда.
Как новое открытие Вавилова, как следующий фильм Шпаликова.
Как «Нуреев» в Большом.
Как новый проект Антона Носика. Как следующий спектакль Жени Беркович. Как новый пьеса Светланы Петрийчук.
Есть немой ужас в банальном обстоятельстве, что снова и снова, каждый раз правыми оказываются те, кто не верил и не надеялся, кто поворачивался и уезжал и не оглядывался назад и не сравнивал то, что потерял с тем, что приобрел, потому что невозможно потерять то, чего больше не существует.
Я не знаю правильно ли уезжать или оставаться. Но я знаю вот что.
Нельзя доверять этой стране. Никогда, ни при каких условиях нельзя ставить собственное благополучие и качество своей жизни в зависимость от того, как сложатся дела в России.
Просто нельзя. Совсем. Никак.
Потому что уже три раза то, что начиналось с надежд и романтики, заканчивалось удушьем и смертью.
Потому что если бы в 90-х Антон Носик остался в Израиле, его судьба сложилась бы иначе.
И, может быть, он не был бы сегодня Антоном Носиком.
Но он бы, скорее всего, был.
-------
Этот текст был написан семь лет назад. Фото Антона сделал в Иерусалиме."
